рядом. На подсознательном уровне тянусь к тому, кто защитил нас. Это природа.
Я соберусь чуть позже и снова смогу обороняться.
А сейчас разрешаю себе немного побыть слабой — я уже успела забыть, каково это.
***
— Спасибо, что подвез, я ненадолго, поэтому если можешь, подожди, — так и не решаюсь сегодня расстаться с детьми даже на полчаса.
Вадим кивает, и вскоре я бегу вверх по ступенькам, на ходу прикидывая, что скажу руководству.
Но Алла, менеджер, с которым работаю, останавливает меня в коридоре сама. Она говорит, что заказчик внезапно отозвал договор. Моей работой Алла, конечно, недовольна, спрашивает, как я могла провалить такое простое задание, но замечая мой взгляд, замирает, речь обрывая.
— Лиза, что-то произошло?
Хочу сказать, что ничего, но не могу. Слова застывают в горле. Я просто качаю головой, чувствуя, как глаза снова становятся влажными, но у меня получается сдерживаться.
— Если ты это из-за того, что я тебя отчитала… не переживай, в начале бывают ошибки, ты научишься…
Мотаю головой.
— С детьми что-то? — растерянно смотрит она по сторонам. — Кстати, где они? Ты говорила, что будешь с ними…
Да, я действительно предупреждала, что мне не с кем их оставить.
И я рассказываю, что произошло, без больших подробностей, но этого хватает, чтобы Алла меня поняла. Она сжимает губы, обещает разобраться. Говорит, поднимет бумаги и все выяснит. Посредника заказчики действительно только недавно сменили, девушка, которая занималась проектом ранее оказалась в больнице. Там какая-то жуткая история, не связанная с рабочими вопросами, Алла не поясняла.
Она теперь сама меня успокаивает, что все наладится. Время как раз близится к окончанию рабочего дня, и я могу быть свободна.
Выхожу на крыльцо перед офисом и испуганно останавливаюсь.
— Привет, Лиза, — ко мне растягивая губы в улыбке идет Руслан.
Он протягивает мне букет белых лилий. Выглядит при этом Бондарев, как с обложки журнала. Высокий, широкоплечий, его пальто распахнуто, верхние пуговицы белоснежной рубашки небрежно расстегнуты.
— Надеюсь, я угадал с цветами? Мы два дня не виделись, я ужасно по тебе соскучился.
Руслан так открыто смотрит, ждет реакции, а я не могу ее дать.
Но все же отмечаю детали — даже Вадим далеко не сразу запомнил, какие именно цветы для меня самые-самые, а Бондарев и не спрашивал.
— Спасибо, но… не стоило.
Неуверенно принимаю из его рук букет. Рус на это внезапно наклоняется и целует в щеку. Я же смотрю за его спину. Там, на парковке стоит джип. И я точно знаю — Вадим сейчас наблюдает за нами.
Глава 47
Возможно, в другое время, меня это даже бы порадовало. Да, Руслан за мной ухаживает — смотри, Вадим, у меня все хорошо.
Но сегодня не такой день. К тому же, совсем недавно я позволила Вадиму себя утешать. Бондарев тем временем мягко улыбается:
— Дети сегодня с няней? Мы могли бы вместе поужинать и…
— Дети с Вадимом, и он ждет меня там, — обрываю настрой Руслана.
Указываю взглядом на джип, и, проследив за моим взглядом, Бондарев хмурится.
— Вы… Прости, что интересуюсь. Это что-то значит?
Я вздыхаю, цветы кажутся тяжелыми настолько, что я с трудом держу букет. Он кажется чем-то лишним, неуместным. Я не настроена на романтику и тем более не собираюсь увиливать и подбирать слова.
— У меня сегодня хотели забрать детей, Руслан. И Вадим мне очень помог, они в машине, и мне пора. Тебе наверняка тоже.
Бондарев мрачнеет еще больше. Я считаю, что он сейчас что-то скажет в адрес Соколовского, но вместо этого он берет меня за плечи и заглядывает в глаза:
— С Аришей и Артемом все хорошо?
— Да, они спят. Опасность миновала. Но мне нужно к детям.
Рус сосредоточенно разглядывает меня, а затем кивает.
— Понял. Предложил бы помощь, но вижу, что это лишнее. Верно?
Он кивает в сторону парковки. Не осуждает, не просит объясниться, он теперь засовывает руки в карманы брюк, а у меня сжимается сердце. Я вдруг понимаю, что и к Руслану успела привязаться. И хоть сейчас заботиться о чужих чувствах сил нет, мне не хочется делать ему больно.
— Руслан, ты… — вздыхаю.
— Все в порядке, Лиза. Тебе не нужно ничего объяснять. Главное, что с тобой и детьми все нормально.
— Созвонимся позже, — даю себе время подумать.
— Если хочешь, можно провести выходные вместе, привезешь детей. Им будет весело. Ты же знаешь, дом у меня большой. Комнат полно. И да, обещаю, к тебе не приставать, — губы Руслана снова трогает улыбка.
Предложение хоть и безобидное на первый взгляд, но я знаю, почему оно звучит. Понимаю. И мне нужно решить, хочу ли я окунаться в новые отношения? Не просто принимать ухаживания, а пойти дальше.
До сих пор я словно болталась по направлению ветра, намеренно не переводя наши непонятные отношения в ранг чего-то более серьезного. Шагами навстречу я Руса не баловала.
И сегодня снова сделала шаг назад, потому что не умею противостоять Вадиму.
Но до каких пор это будет продолжаться?
— Я подумаю, — отвечаю, глядя в упор. Наше молчание глаза в глаза затягивается, мы оба понимаем, что, когда я дам ответ, это будет означать нечто большее, чем согласие развеяться.
— Я буду очень рад, если ты согласишься. Обещаю, ты ни о чем не пожалеешь, Лиза.
Киваю.
— Я пойду. Прости, что так вышло.
Усаживаясь в машину к Соколовскому, я все еще не могу до конца осознать, что чувствую. А еще у меня в руках букет от другого мужчины. Конечно, этот факт вызывает недовольство у Вадима.
Смотрит хмуро, но ничего не говорит. Права не имеет. Мы молчим всю дорогу, а затем Вадим без приглашения поднимается в квартиру, вместо с проснувшимся Артемом и сонной Аришей на руках. Мы проводим вечер вместе для детей, не сговариваясь ведем себя, будто не было между нами разрыва, выглядит все так, будто мы семья. Полноценная.
Дети ведут себя изумительно, словно они и впрямь бояться, что от любой их истерики мы с Вадимом снова поскандалим. Сегодня один из самых тихих и уютных вечеров за последнее время. Жаль, что он «ненастоящий».
Все, что сейчас говорит Вадим, я пропускаю через тяжесть, скопившуюся внутри. Я играю роль, на время окунаясь в иллюзию, будто мы муж и жена. Словно украдкой примеряю старое любимое платье, в которое не влезаю, но очень хочется.
Фасон уже не тот и по фигуре не подходит. Оно в прошлом, не для меня. Но из шкафа я его не убираю. Потому что
